* * *
Умней себя они не видят,
Сильней себя не признают,
Щедры на зло и на обиды,
Другим; себе гребя уют.
Зачем им Господа законы? —
Законы сами создают.
Их всюду лики как иконы,
Рабы их — там и здесь снуют.
Они себя обожествили,
Их восхваляют, им поют,
Они себе хоромы свили,
Себе бессмертие куют.
Отец Небесный им помеха,
Простолюдин — не их родства,
Они родились для успеха,
Сплошных удач и торжества.
Но комья бьются в гроба доски,
Их стук больнее сотни жал:
Ушел так рано Македонский,
И Цезарь принял в грудь кинжал,
Наполеон уплыл к «Елене»,
А от нее родной — в музей,
И сумасшедшим кончил Ленин,
Среди фанатиков друзей.
И Гитлер оказался лишним,
И Сталин — как арбуз об лед.
Такой ответ дает Всевышний,
Тем, кто не той тропой идет.
* * *
Жутко коль миром
Жестокость правит,
Горько, когда
Вместо злака осот.
Холод сердечный
В красивой оправе,
Что кроме боли,
Ещё принесёт?
Гаснут от холода
Рощи и реки.
Камни летят
В колыбель родников,
Тают заметно
Деревни-калеки,
Кучи поганок
Ползут у пеньков.
Ты не ломай
Еловую ветку,
И не ломись
Малинник круша.
Пусть доброта на земле
Гость и редкий,
Не исчезала бы с нею
Душа.
* * *
На солнце блестят паутинки,
На юг отлетают птицы,
И сохнут лесные тропинки,
Алеет листва, золотится
С июнем сентябрь спорит,
А для чего старание?
Тепло оно только ускорит
Осенней листвы увядание.
* * *
А дни уходят незаметно,
Они правы, они правы.
Пока ты друг земного ветра,
Пока ты друг земной травы,
Пока ты любишь эту речку,
Пока ты любишь этот луг,
Пока к тебе приходит вечер,
Как друг хороший, добрый друг.
Однажды не дано проснуться,
Чтоб встретить ранние лучи.
А на судьбу не стоит дуться:
Ты все, что надо, получил.
Ты все, что следует, увидел,
Дорога дальше повела.
Ты из земной одежды вырос,
А смерть — всего лишь взмах крыла.
СЕНТЯБРЬ
Дождь хлопочет с утра —
Поливает газон.
Снова туч торжество,
Снова мокрый сезон.
Тополя выжимают
Свои пиджаки,
В парке нет никого,
Пусто возле реки.
Дорогая моя,
А в глазах у тебя
Появилась печаль —
Серый день сентября.
* * *
Разве дает отраду
Рюмка земного вина?
Тело и этому радо,
Плоть и земля — родня.
Только душа - птица,
В клетке живет пока,
Часто она томится,
Рвётся за облака.
Сила земная огромна,
Зов притяжения лих:
К небу взлетают волны,
Тщетно стремление их.
Жизнь — величайшая тайна,
Не обоймёшь умом.
Здесь мы с тобой не случайно,
И не случайно уйдём.
* * *
Мы страдаем, смеемся и любим,
Под ненастьем, под блеском лучей.
Люди, люди! Вы слышите, люди?
Доброты не губите ручей.
Всё равно не изменятся сроки
Пребывания в поле телес,
А бездушия пламя жестоко
Лижет лес, человеческий лес.
* * *
Сухой и сморщенный листок
Всю зиму провисел на ветке,
Теперь зеленых учит: «Детки,
Чтоб ветра не сорвал поток,
Подальше прячьтесь, трепещите,
Лучей, дождинок не ищите,
Старайтесь быть всегда в тени...»
Но, а собратья что? Они
Под осень золотом покрылись,
Сорвались с ветки, закружились.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Стыд- - Eduard Schäfer Я не упоминал в страничке знакомства со мной, что моя христианская
жизнь была похожа на скалистые горы, где всё и прекрасные вершины и
смертоносные расселины.
Так получилось, что момент своего " обжигания " я не осознал, считая,
что это Бог меня оставил...
В общем, я оказался,как бы не было мне больно это писать, в тюрьме.
Мне дали 6-месяцев, из которых я отсидел, по милости Божией только
3 месяца. В момент моего заключения я всё осознал, понял все свои
ошибки, а самое главное я ещё крепче полюбил Бога.
У меня было много знакомств с заключёнными, я честно им рассказывал
о себе и моих отношениях с Богом,после этих бесед многие стали тянуться к Богу, к поиску истины...
Однажды, будучи уже долгое время на свободе, я поехал с братьями
отвозить одного гостя в другой город, в тот в котором я сидел, не
заметно для себя ,я оказался в районе , который прославился своей
преступностью. Мы вышли из машины, чтобы проводить брата до дома,
на какое-то время мы остановились и краем глаза на углу улицы, который
оказался "точкой" я увидел, парня с которым был в одной тюрьме,
он был "дилер". Он стоял, вид его был измучен, он смотрел в мою сторону, ища моего взгляда, видно, что он хотел со мной поговорить,
но я молча отвернулся, потом мы сели с братьями в машину...
Приехав домой я открыл Слово Божие, мне открылись вышестоящие места песания, я упал на колени долго рыдал и каялся.
Я был много раз в том городе, в том районе, но того человека я больше
не видел, и если бы Господь дал мне вновь с ним встречу, подойдя к нему, в первую очередь я бы сказал:" Прости меня, Гена..."
